Экран — в разводах прикосновений похолодевшими, напряжёнными пальцами. Это судороги в точках сцепки натянутых проволок под кожей, в лабиринтах мышц и костей: скручивание шурупа, затягивающего звон скорого удара по нежной плоти изнутри.
В Брайане столько нежности, что это похоже на бесформенную грязь: её гнули, сжимали и плавили в руках как пластилин, пока не превратили в уродство, неприятное глазу.
Это временность нужды, просыпающейся в глубокие ночи: на экране высвечивается имя, высеченное шрамом меж рёбер, и пальцы стирают вызов касанием нежнее, чем то имя когда-либо заслуживало.